Как «Спартак» отдадут фанатам

Владелец «Спартака» Леонид Федун заскучал в межсезонье и решил взорвать информационное пространство. «Соккер.ру» — о передаче клуба фанатам и Денисе Глушакове словами Федуна.

О передаче клуба болельщикам:

После долгих раздумий я принял следующее решение: в 2023 году, когда мы завершим все инфраструктурные перестройки и, надеюсь, поищем новые источники для реального самофинансирования «Спартака», которые не будут зависеть от акционеров, клуб окажется готов к самостоятельному плаванию. И сегодня мой тезис заключается в том, что «Спартаком» должны владеть его болельщики. Не Петр Авен, который ходил, смотрел, но так ничего и не потратил. Не все остальные, которые занимаются фантазиями. Никто из них на «Спартак» ни копейки не даст, это нужно понимать. Кроме меня. Поэтому просто так бросить свое детище, свою любовь я не могу.

Я не могу владеть клубом 30, 40, 50 лет. Пардон, но рано или поздно я умру. У меня куча детей, нужно заниматься собственными делами, и я не могу постоянно уделять внимание «Спартаку». Ну а уж самое страшное в том, что ты тратишь свои деньги, а взамен получаешь постоянную нервотрепку.

Когда «Спартак» побеждает, тебя ненавидят болельщики клубов, которые ты победил. Когда «Спартак» проигрывает, тебя ненавидят вообще все. 20 лет жить в условиях постоянного прессинга и ненависти достаточно тяжело. Особенно когда прекрасно понимаешь, что никто не сделал для нашего футбола столько же, сколько я. Да, сейчас примерно то же самое будет делать Галицкий.

О процессе передачи:

Контрольный пакет акций «Спартака» мы передадим в некоммерческую организацию, а ее членами будут все поклонники клуба. Условно: у нас есть 20 тысяч активных болельщиков, покупающих абонементы и посещающих матчи в течение долгого времени. Они и будут в приоритете. Для регионов мы разработаем отдельную программу, где будут членские взносы. И все эти люди получат право голоса, например, при выборе президента «Спартака» в 2023 году. Они также смогут определять дизайн формы, трансферную политику – все, что угодно. В ближайшее время мы создадим рабочую группу, которая будет специально заниматься этим вопросом, проведет консультации с болельщиками и экспертами, чтобы разработать наиболее оптимальный формат управления.

О Денисе Глушакове:

К сожалению, у Глушакова возникли проблемы с агентами, и они его уничтожили, пытались уничтожить. Мы Дениса поддерживали как могли. Просто он попал в очень тяжелую жизненную ситуацию, никому из вас не пожелал бы такую, когда и в спорте, и в бизнесе, и в семье возникают такие гигантские проблемы. Но он не сломался, он мужик, как бы его ни хаяли. Я уверен, что он сейчас перейдет в другой клуб и в этом клубе он себя еще покажет.

Вы думаете, просто так на Глушакова все сейчас накинулись, все это бесплатно? Так не бывает. Если звезды сжигаются, значит кому-то это нужно. Кому? Это вы не меня спрашивайте.

Могу лишь сказать: все, что происходило, было инспирировано извне. На нас оказывалось психологическое давление, частью которого были в том числе публикации СМИ. Вольно или невольно они написаны, платно или бесплатно – не знаю.

О бюджете «Спартака»:

Мы сейчас расстанемся с большой группой игроков, у которых большие зарплаты. Контракты у них заканчиваются либо сейчас, либо в следующем году. Если раньше уровень зарплат был 2,5–3 миллиона, то сейчас будет другой, сокращение бюджета действительно произойдет. Если клуб зарабатывает 100 рублей, то по решению ФИФА он может существовать максимум на 105-110, но не на 200. Это финансовый фэйр-плей. При этом «Спартак» зарабатывает больше всех в России.

О спасении «Спартака»: «Когда я только пришел в „Спартак“, это был отпрыск богатого, древнего-древнего, знатного рода, но, к сожалению, с большими финансовыми проблемами. Предыдущая система привела к тому, что клуб не имел почти никакой собственности, кроме своей славной истории, имени и титулов. А что еще хуже, по моему убеждению – почему мне и пришлось включиться, – клуб не имел и будущего. Просто цифра: на контрактах в ту пору числилось 80 футболистов. Причем непонятно каких. Деньги, получаемые за Лигу чемпионов, испарялись. А из собственности оставалась только убитая база в Тарасовке. И больше не было ничего. Прежняя политика должна была фактически привести к повторению ситуации с „Торпедо“. Тренд был именно таков.

Но за 16 лет, как вы знаете, у нас появился лучший стадион. Он был признан не мной, а ФИФА – по итогам чемпионата мира. У нас есть лучшая в России академия – и это тоже не потому, что я так считаю, а исходя из количества воспитанников, играющих по всей стране в командах премьер-лиги. В том числе и в сборной. Хотя, конечно же, мы могли бы работать еще лучше.

Когда я приходил в „Спартак“, обещал, что через какое-то время мы проведем акционирование команды. И болельщики станут акционерами. Но в 2008-м грянул первый кризис, в 2014-м – второй. Осуществить идею стало почти невозможно.

О Каррере:

Понял, что с Каррерой у „Спартака" нет будущего, когда мы потеряли Кубок и серебро. Но тогда, в мае 2018-го, решил дать ещё шанс. Всё-таки это человек, которого я очень люблю и уважаю. Но дальше пошли те же ошибки.

В 2017-м у нас был фарт, потом он закончился. Да, не получилось зацепиться за результат во второй год. Пришло время формировать новую команду. А этот процесс превратился в истерику. Что ж, хотят истерить – ради бога! Как говорил знаменитый Рабинович из Одессы: „Любой кипиш в прессе, кроме некролога, всегда в кассу.

Было одно очко до второго места? Вопрос не в очках, а в том, управляется команда или нет. Если она поплыла, если внутри начались группировки, если они собачатся друг с другом, если теряется единоначалие, необходимо принимать меры. Либо выгонять всех игроков и набирать новых — но у меня столько денег нет. Либо расставаться с тренером, что я и сделал“.

О Кононове:

Кононов не провалил все задачи. Были же в ваших публикациях слова, что если убрать игру с „Оренбургом“, то Кононов — третий по набранным очкам среди всех тренеров, а без поражения „Оренбургу“ мы вообще бы шли сразу за „Зенитом“. При этом, условно говоря, в нашу пользу не было столько судейских ошибок, как это было с „Локомотивом“. А если всё посчитать, то у нас было бы на восемь очков больше. И что бы вы тогда про Кононова говорили?

Кононов не бог, он пришёл в команду в самый неприятный момент. Как попадал сюда Эмери, как Лаудруп, как Якин – когда приходится избавляться от большой массы игроков. Кононов видит, что формировать новую команду надо с чистого листа. Тот же „Аякс“, который со своей массой игроков прошёл так далеко, первые два сезона колбасило, его не было в Лиге чемпионов. А потом команда заиграла. Надеюсь, и у нас так будет.