«Мальчишка из Польши не может быть лучшим в мире» Пронзительный монолог Роберта Левандовски

Для всех, кто мечтает, любит и помнит добро.

Несколько дней назад я проснулся в своей постели, обернулся и увидел странный предмет, лежащий рядом со мной на подушке. Знаете, как бывает: просыпаетесь после приятного сна, и состояние такое, что всё вокруг по-прежнему кажется сном. Ну, моя реакция в первую секунду была такой: «Так, что это за штука? Как это сюда попало?»

У меня были какие-то смутные воспоминания о церемонии, где я получил награду, но я не мог понять, было это во сне или в реальности. И тут — щёлк! Я схватил эту штуку и в голове пронеслось: «Вау… Так это был не сон. Это было РЕАЛЬНО!» Меня назвали лучшим футболистом в мире, и я прихватил трофей с собой в постель. Такое со мной не в первый раз. Хахахаха! :-D

Мне бы стоило рассказать, как я пристально посмотрел на трофей, взвесил его в руке и понял, чего я достиг. Вот только это будет неправдой. Если честно, я до сих пор до конца не осознал, что всё это значит. Мальчишка из Польши не может быть лучшим в мире. Так не бывает. Или всё-таки…

Чтобы вы могли меня понять, мне придется кое-что объяснить о поляках. Лично я еще до церемонии знал, что провел отличный год в мюнхенской «Баварии». Знал, что могу выиграть награду. Возможно, я даже заслужил ее чуть больше других. Но я из Польши, и есть вещи, которых у нас не отнять. Помимо многого хорошего, это комплекс неполноценности.

Моих соотечественников никогда не называли лучшими игроками в мире. В детстве я следил за суперзвездами из других стран, завидовал им. Скауты часто говорят что-то вроде: «Ооо, а он довольно неплох… для польского парня». В такой среде вы растете с менталитетом вечно отстающего: кажется, что никто и никогда из вашего окружения не добьется большого успеха.

Не должны дети из Польши становиться лучшими в мире. Это какая-то чепуха. Именно поэтому, когда я получил трофей, то не мог поверить в это. Знаю, прозвучит как клише, но у меня перед глазами действительно пробежала моя жизнь: первые шаги с мячом, игры на грязных полях и все добрые люди, которые позволили мне оказаться в этой постели с этой странной штукой.

Это было похоже на фильм, драму моей жизни в трех действиях, которыми хочу с вами поделиться. Мне кажется, это очень важно, ведь я точно знаю, что в Польше или где-то еще есть по крайней мере один ребенок, который одновременно смеет мечтать и не верит, что его мечты осуществимы. Парень, я был таким же. Ты это оценишь. Просто посмотри моё «кино»:

Акт I. Причастие

Ребенком я впервые причастился в местной церкви. Если вы не знакомы с католической верой, то просто знайте: это по-настоящему особенный день. Он начинается с мессы в церкви, а продолжается праздником с семьей. Таковы традиции. Моя проблема была в том, что через три часа после мессы у меня была игра, а путь к полю был неблизким.

Перед праздником мой отец Кшиштоф немного поболтал со священником. Это было в месте, где я вырос: Лешно — крошечная деревушка в 40 минутах езды от Варшавы. Естественно, там все друг друга знали. Так вот, отец попросил священника начать службу на полчаса раньше и немного ее укоротить, чтобы я успел на игру.

В других фильмах священников часто представляют напыщенными болванами, слепо следующими догмам, но только не у меня. Святой отец знал меня так хорошо, что задумался только на мгновение, после чего выпалил: «А, конечно, почему бы и нет? Мы все знаем, как сильно Роберт любит футбол. Я быстро».

Добрый священник не обманул. Причастие закончилось в обещанный срок, я перекрестился, после чего мы с отцом побежали к машине и умчались от церкви первыми. И да, мы выиграли ту игру. Думаю, эта история стоит на перепутье между моим детством и взрослением. Отец тоже так говорит.

Его все считали сумасшедшим, ведь тратил четыре часа каждый день после работы просто для того, чтобы я мог тренироваться: час в дороге до Варшавы, два часа ожидания, пока я пинал мяч, и еще час в дороге домой, где ждала мама. Возвращались мы часов в 10 вечера. Мои родители работали учителями, и у них хватало обязанностей, однако они сделали всё, чтобы моя мечта осуществилась, за что я всегда буду благодарен.

Акт II. Отверженный

Мой отец умер после продолжительной болезни, когда мне было 16 лет. Мне до сих пор трудно описать, насколько мне было тяжело. Есть вещи, о которых я мог говорить только с отцом, поэтому я очень остро ощутил возникшую пустоту. В своих пасмурных мечтах я воображал, что могу позвонить ему по телефону. Хотя бы на 10 минут. Или на 5. Но я не мог этого сделать.

Моя мама пыталась помочь мне, чем могла, я очень уважаю и ценю ее за то, что она для меня сделала в то непростое время. Тогда я играл за резервную команду варшавской «Легии», одного из крупнейших клубов Польши. Мы выступали в третьем дивизионе, у меня оставался год по контракту, и «Легия» должна была решить, будем ли мы продолжать сотрудничество.

К сожалению, я получил серьезную травму колена, и некоторые люди в клубе считали, что я никогда уже не вернусь к своей лучшей форме. Тогда я спросил клуб, что они собираются делать. «Легия» была невысокого мнения обо мне, ведь об отказе продлевать контракт мне сообщил не тренер или спортивный директор, а человек из офиса клуба. Секретарь.

Смерть отца, проблемы со здоровьем, теперь карьера рушилась на глазах — это было действительно ужасное время. Один из худших дней в моей жизни. Получив очередной удар под дых, я вернулся в машину, где меня ждала мама. Она сразу поняла, что произошло, а я не мог ничего с собой поделать… Я заплакал.

А она была такой сильной и гордой, сказала, что нужно работать и нет смысла думать о прошлом. Это она договорилась, чтобы меня взял клуб «Знич» из Прушкува, очень маленькая команда из той же третьей лиги. Еще недавно я смотрел на них свысока, ведь представлял саму «Легию», а теперь был счастлив, что мне дали шанс.

Я начал восстанавливаться, поначалу было и больно, и тяжело, больная нога отставала от здоровой, словно на ней висит цементный блок. Это выглядело комично, но мне было не до смеха. Та травма действительно могла остановить меня, но я не пошел на поводу у ненавистников.

Мне было 18, и я понимал, что в мои годы большие таланты уже играют в «Баварии», МЮ или «Реале», в то время как я в третьем польском дивизионе вспоминаю, как правильно передвигать ноги. Нужно было работать не только над «физикой», но и над пошатнувшейся уверенностью.

К счастью, у меня было достаточно времени, чтобы набрать форму и поправить мозги. И когда я сделал это, то стал забивать в каждой игре — сначала за «Знич», потом за «Лех». Через четыре года после того, как я снова научился бегать, меня завалили предложениями. Было много слухов, много людей, которые советовали мне, но я доверился своим инстинктам, как меня учили родители. В глубине души я всегда знал, где хочу играть. И меня звали в Германию.

Акт III. Пари

Однажды я заключил пари с Юргеном Клоппом. Это был 2010 год, я провел несколько месяцев в Дортмунде, и дела шли не лучшим образом. Во-первых, я с трудом говорил по-немецки, во-вторых, погода была дождливая и серая, в-третьих, я не был готов к интенсивным тренировкам Клоппа.

Мне отчаянно хотелось проявить себя, но я не знал, как это сделать, а Юрген постоянно подначивал меня. Он предложил спор на 50 евро, что я забью 10 голов на тренировке. Первые несколько недель я платил ему почти после каждой сессии, а он только смеялся надо мной, но спустя время ситуация изменилась, и я стал загребать деньги. Хаха!

Я понял, что моя адаптация в «Боруссии» завершена, когда Клопп сказал: «Стоп! Достаточно. Больше никаких пари. Ты готов». На самом деле, он преувеличил, ведь матчи серьезно отличались от тренировок. В сезоне 2010/11 я часто начинал игру на скамейке, а во второй половине чемпионата Клопп использовал меня на позиции «десятки».

Не слишком комфортно, ведь я привык действовать на острие, но я должен сказать Юргену большое спасибо, ведь за те полгода я очень многое понял о своей роли на поле, взглянув на себя как бы со стороны. В начале второго сезона в Дортмунде я все еще боролся за место в составе, Клопп постоянно хотел от меня большего, но я не понимал, чего именно.

Мы потерпели тяжелое поражение от «Марселя» в Лиге чемпионов — 0:3. После матча я подошел к нему и сказал, что нам надо поговорить. Мой немецкий был еще так себе, но Юрген пытался выражаться просто и обильно жестикулировал. Мы поняли друг друга, это была отличная беседа. Через три дня я сделал хет-трик в ворота «Аугсбурга» и отдал голевую передачу. Победа 4:0 и поворотный момент в карьере.

В то время я не думал об этом, но теперь уверен, что мой разговор с Юргеном был похож на один из тех разговоров, которые мне хотелось бы вести с отцом. Я почувствовал, что могу доверять этому человеку во всём. Конечно, мы говорили не только о футболе, иначе я бы не стал сравнивать Юргена с отцом. А он сумел взять на себя эту роль.

Но Юрген стал для меня не только вторым отцом, как тренер он взял на себя роль «плохого» учителя. «Плохого» в хорошем смысле слова. Позвольте мне объяснить. Вспомните школьные времена. Какого учителя вы запомнили лучше всего? Не того, кто облегчал вам жизнь и ничего от вас не ждал, а того, кто был строг с вами, кто оказывал на вас давление и делал всё, чтобы добиться от вас лучших результатов. Такой учитель делал вас лучше, верно? Юрген был именно таким.

Его не удовлетворяли ваши «четвёрки». Юргену были нужны отличники. И он хотел этого не для себя, а ради вас. Он очень многому меня научил. Прибыв в Дортмунд, я хотел всё делать быстро – например, обрабатывать сильные передачи одним касанием. Юрген объяснил, что надо быть спокойнее и делать два касания, если нужно.

Это было абсолютно противоестественно для меня, но вскоре я стал забивать чаще. Когда я усвоил урок, он сказал мне снова работать быстрее. Одно касание. Бах! Гол. Он замедлил меня для того, чтобы ускорить. Звучит просто, но это было гениально. Юрген никогда не забывал, что мы в первую очередь люди, а уже во вторую — футболисты.

Помню, как мы однажды собрались в раздевалке после выходных. Знаете, классический трюк: если не хочешь, чтобы от тебя пахло алкоголем наутро, съешь побольше чеснока. И вот заходит в раздевалку Юрген и начинает нас обнюхивать. В этот момент он был похож на охотничью собаку, взявшую след. Нюх-нюх, нюх-нюх…

Наконец, он потерял интерес к этому процессу, скорчил свою фирменную гримасу и как бы между делом заявил: «Ммм! Я чувствую такой запах… что же это… может быть, чеснок?» Конечно, он знал, кто выпивал накануне. И мы знали, что он знал. Но он не стал делать из этого трагедию и учинять допросы. Просто подвесил вопрос в воздухе и вышел. На несколько секунд воцарилось молчание, а потом мы переглянулись, и громыхнул хохот. Хахахаха!

Урок прост: никогда не пытайтесь обмануть Юргена Клоппа. Этот человек слишком умен! Конечно, он не единственный, кто помог мне развиться. Когда я перешел в «Баварию», то многому научился у Юппа Хайнкеса, Пепа Гвардиолы, Карло Анчелотти, а теперь учусь у Ханси Флика. Да вообще игра за «Баварию» — насыщенный и познавательный опыт, ведь требования настолько высоки, а клубная культура — профессиональна, что вы вынуждены стремиться стать лучше.

Но без помощи близких я бы не выступал так, как сейчас. Самый важный человек рядом со мной — моя жена Анна. Мы познакомились в университете, когда я еще выступал за «Знич». Она изучала питание и физкультуру. Когда мне было 26 лет, мы начали думать о том, как использовать ее знания, чтобы с помощью диеты улучшить моё тело и скорректировать мой психологический подход к игре.

Мы обсуждали каждую проблему. Я снова понял, что каждый молодой футболист должен знать: всякий раз, когда ты рассказываешь о своей проблеме, а не хоронишь ее в себе, ее становится проще решить. Осознание этого — самый большой шаг в моем развитии и как футболиста, и как человека.

Вот такой фильм крутится в моей голове. И я понимаю, как мне повезло. Вы никогда не выиграете титулы в одиночку. Все трофеи, которые я когда-либо держал в руках (или брал с собой в постель), были выиграны всеми товарищами по команде. Но не только ими. Также друзьями моего детства. Моими тренерами. Моей сестрой. Священником, который позволил мне пораньше уйти с Причастия. Анной. Моей мамой, которая была рядом всегда.

И, конечно же, моим папой. Он не дожил до того момента, когда я стал профессиональным футболистом, хотя мне всегда хотелось думать, что он смотрит все мои игры с лучшего места в своем новом доме. Именно он дал мне мяч и никогда не позволял забыть, почему я играю в футбол.

Не ради трофеев. Не за деньги. Не ради славы.

Нет. Я играю, потому что мне это нравится.

Спасибо, папа.

По материалам The Players' Tribune.