Сборная Югославии на пути к ЧМ-30: исправленному верить!

В прошлой статье была предпринята попытка познакомить читателей с журналом IFFHS, посвящённым первому чемпионату мира 1930 года. И конкретно с историей комплектования и путешествия сборной Югославии в Южную Америку, в Монтевидео, столицу Уругвая.

Были приведены оригинальные страницы того журнала и дан перевод на русский язык. Была предпринята попытка установить всех, кто был запечатлён на фото на борту океанского лайнера Флорида, на котором югославская делегация и добиралась к месту проведения турнира.

Небольшой пост на эту же тему в фейсбуке вызвал горячие эмоции. Некоторые спецы, в том числе и мой приятель серб Небойша Яковльевич, весьма критично и аргументировано разнесли в пух и прах текст о сборной Югославии из этого журнала. Да, впрочем, и любые тексты от IFFHS у них не вызывают никакого доверия.

Надо сказать, что поначалу я думал, что только в подписях к фото у IFFHS огромные проблемы — неверная идентификация игроков стала уже притчей во языцех.

Но то, что и в текстах присутствуют недочёты, даже нелепости и выдумки — в этом я и убедился на примере главы о делегации Югославии на стр. 4-5 означенного журнала.

Свою затею дать перевод всех значимых статей о ЧМ-30 из того номера журнала IFFHS теперь я сам же и закрываю. Иначе потонем в исправлениях и опровержениях.

Но по сборной Югославии надо навести порядок. Эта статья будет исправлением найденных ошибок в тексте журнала IFFHS, именно на двух страницах этого журнала, где рассказано о сборной Югославии.

Конечно, в статье будут приведены не только правильные варианты тех или иных моментов, о которых упомянуто в тексте IFFHS. Будет другая дополнительная информация и много других фото.

Перейдём к конкретике.

Перечисляя игроков в составе делегации Югославии, авторы ошибочно называют резервного вратаря Милутина Стояновича по-иному — Миланом.

Любиша Стефанович до того, как перейти во французский клуб Сет, играл за белградский клуб Jedinstvo, но никогда не играл за BSK.

Рассказ о том, что в день выезда из Белграда 17 июня на поезде в Марсель Милорад Арсеньевич успел получить диплом инженера — не вымысел, но сплетение всяких обстоятельств. То, что в тот день у Арсеньевича должна была состояться защита диплома — об этом писалось даже в газетах. Но в связи с отъездом за океан, Арсеньевич 16 июня сдал на кафедру свой дипломный проект для ознакомления, несколько экземпляров дипломной работы напрямую вручил некоторым профессорам. Сама защита, естественно, была перенесена и состоялась 19 сентября 1930 г., через 18 дней после прибытия из Южной Америки.

Так что в списке пассажиров судна Флорида Арсеньевич правильно указан как студент.

В списке пассажиров Флориды был один лишний сербский футболист — Сава Маринкович. Я написал, что он не смог поехать с командой из-за того, что его не отпустили в отпуск с работы. Уточнение более значительное. Он служил в армии и был военнообязанным, у военных были свои планы, его не отпустили со службы.

Особый интерес вызвал абзац, где говорилось о трёх «французах», которые якобы присоединились к команде в Белфорде, а потом вместе на поезде добрались до Марселя и сели на борт Флориды.

Это какая-то выдумка. На юго-востоке Франции есть город Белфорт, в принципе не так далеко от швейцарской границы. Но он явно ни к селу, ни к городу.

Поезд из Белграда выехал в 19-35 17 июня. Проехали безо всяких пограничных проверок через Австрию и Швейцарию. В Женеве была пересадка на другой поезд. И на хорошей скорости, и вновь безо всяких пограничных контролей, помчались через французский Лион в Марсель. Женева и тем более Лион находятся достаточно южнее того самого Белфорта, так что заезжать туда поезду не было никакой надобности.

Прибыли в Марсель поздно вечером 19 июня.

В порту их ждали даже не три «француза», а целых пять! К поездке за океан были готовы Ивица Бек и Любиша Стефанович из французского клуба Сет, а также Бранислав Секулич из клуба Франсе (а не Монпелье, как сказано в журнале).

Но с ними были ещё два югославских игрока, которые потенциально могли поехать тоже. Феранте Антуна Кольнаго родился в Хорватии в 1907, играл за хорватские клубы. В мае 1929 г. он сыграл свой единственный матч за сборную Югославии — в Париже югославы обыграли сборную Франции 3:1. Вот тогда защитника Кольнаго и переманили в марсельский Олимпик. Так что Кольнаго был «местным жителем». Но французская Лига не дала ему разрешения на отъезд на мундиаль, так как у него было травмировано колено. Если бы не это обстоятельство — Кольнаго был бы единственным хорватом в составе делегации Югославии. Но не срослось.

Приехал в Марсель проводить соотечественников в дальний путь ещё один югославский футболист, игравший в то время во Франции — это Милорад Митрович, игравший на Олимпиаде-28. С сезона 1928/29 он играл за французский Монпелье. Но он не был в кандидатах на поездку, просто приехал повидаться с соотечественниками и пожелать им удачи.

После полудня 20 июня делегация поднялась на борт, а в 15-30 судно Флорида покинуло порт Марсель.

Кстати, несмотря на то, что корабль был французским (SGTM), Марсель не был местом старта этого судна в Буэнос-Айрес, конечный пункт. Накануне Флорида стартовала из итальянской Генуи.

Как уже говорилось ранее, и на поездах, и на борту Флориды делегация Югославии путешествовала 2 классом. Если на океанском лайнере это всё равно неплохой комфорт, то на поездах в Европе 2-й класс это НЕ спальный вагон.

Журналист Бора Йованович, командированный в Уругвай газетой «Политика», сумел договориться с министерством социальной политики и здравоохранения Югославии о своём «трудоустройстве» на время плавания на Флориде.

Министерство «сочинило» ему должностишку, разумеется, с жалованьем. По-сербски его должность звучит занятно — nadzornik на борту Флориды. За кем он там должен был надзирать и что входило в обязанности — дело десятое. Жалования за 18 дней плавания хватило, чтобы оплатить проезд и питание и туда, и обратно.

Первые три дня Йованович надзирал за пассажирами первого класса. По установленному правилу на океанских лайнерах было не принято пассажирам перемещаться с палуб одного класса в другой. Так что в первые дни журналист не мог пообщаться с членами югославской делегации.

Вот так выглядели помещения на борту Флориды, каюты, салоны, интерьер — для 1-го класса.

Каюта 1 кл. на одного пассажира:

Или вот такая двухместная каюта:

Салоны курительный, Гран-салон, библиотека, обеденный зал и т.п.:

Журналисту за первые три дня плавания очень надоели миллионеры из 1-го класса, его перевели во 2-й. Так он воссоединился со своими.

Так выглядели каюты 2 класса:

Кстати, футболисты были людьми общительными. В 3-м классе ехал весёлый народ, много соотечественников. Игроки частенько спускались на палубу 3-го класса, весело проводили время.

Хотя на своей палубе они ежедневно тренировались, делали пробежки, а в бассейне играли в водное поло.

Но, лишний вес, всё-таки набрали к концу плавания.

Первая остановка была в Барселоне. Там футболисты выходили в город и даже поиграли в футбол на большом городском стадионе. Потом был только океан.

30 июня судно пересекало экватор. Как всегда, это некий обряд посвящения для пересекающих в первый раз, маскарад и всякое такое.

Есть фото в весёлых костюмах с борта Флориды:

Тут не все футболисты. Но с саксофоном, например, вратарь Милован Якшич. А с курительной трубкой во рту Драгослав Михайлович. Правее от него расположились Найданович и Вуядинович, в неких головных уборах.

Рядом с женщиной на самом верху виден Ивица Бек. Рядом со столбом, в феске никто иной как глава делегации Михайло Андреевич. Тут есть и Тошич, и тренер (союзный капитан или селекционер) Бошко Симонович. В полосатом пиджаке и в каком-то колпаке Благое Марьянович или Моша. В не менее экзотичном головном уборе стоит крайний справа журналист Бора Йованович.

В общем, развлекались.

В прошлой статье я приводил фото делегации на борту Флориды с именами, в компании бельгийской женщины с собачкой и девочкой.

Оказывается, эти бельгийка плыла до конечного порта, до Буэнос-Айреса. И там чуть ли не любовная драма была при расставании в Монтевидео у одного из футболистов (он на обоих групповых фото на борту Флориды был в кепке). В жизни всякое бывает.

Есть много материалов о пребывании югославской делегации в Монтевидео — это и письмо Драгомира Тошича отцу, с подробным описанием быта как в плавании, так и в самом городе. Есть колоритные воспоминания вратаря Милована Якшича. Есть репортажи Боры Йовановича, воспоминания Михайло Андреевича и т.д.

Например, после сенсационной победы над Бразилией сербы стали весьма популярны в Монтевидео. Скажешь: «Я серб» — и перед тобой открыты все двери. Но тут же в воспоминаниях об открытии стадиона Сентенарио 18 июля говорят о том, что футболистов не пустили на стадион, так как югославская делегация припозднилась, входы уже были закрыты. Им пришлось перелезать через забор. Глава делегации Михайло Андреевич и Коста Хаджи через высокий забор перелезть не могли. Несколько игроков вновь перелезли назад, сделали из своих крепких спин «лестницу» — так руководство делегации смогло попасть на церемонию. Все остальные делегации уже выстроились на поле.

Верить этим воспоминаниям или нет — дело индивидуальное.

Возвращаясь к фото с Жюлем Риме на палубе Флориды 8 июля, в день прибытия в Монтевидео, есть некая ясность с человеком в тёмных очках.

Как я и предполагал, это оказался Асдрубал Касас, член комиссии сборных команд ЧМ-30, он же член отборочной комиссии сборной Уругвая.

На церемонии открытия стадиона Сентенарио 18 июля он и ещё 3 чиновника шли во главе делегации Уругвая.

Вот на этом фото Асдрубал Касас с шляпой в руке шествует вслед за главой указанной комиссии Атилио Нарансио:

Уругвайская делегация шла без своего флага (судя по фото). Вот они выстроились перед трибуной:

Слева (на передней линии) стоит тренер Альберто Суппичи. Следом в пальто с руками за спиной как раз Асдрубал Касас. Приветствует трибуны поднятой рукой Атилио Нарансио — отец великой победы, как его потом будут называть, ведь это он комплектовал команду. Далее стоят ещё два члена отборочной комиссии — Эктор Вердесио и Орасио Баке. Кстати, в этой комиссии был и ещё один человек, по фамилии Кампестеги — сын президента Уругвая.

На фото с борта Флориды Касас был в солнечных очках, сидел ниже уровня глаз фотографа, поэтому у него немного иной получился «вариант» его высокого лба. Но специалисты из Ассоциации историков и исследователей уругвайского футбола (AHIFU) подтвердили, что на фото именно Асдрубал Касас. Кстати, он был в составе делегации Уругвая ещё на Олимпиаде-24.

А в тот день, 18 июля 1930 г. у него родился сын. Так что у него был двойной праздник.

Фото с Жюлем Риме на борту Флориды со всеми именами:

Немного о деньгах. Когда футболисты выехали на поезде из Белграда в Марсель, то им выдали на руки суточные из расчёта 250 динаров в день.

Журналист Бора Йованович в своих воспоминаниях (их записали в 1962 г., когда сборная Югославии вновь играла в полуфинале чемпионата мира) — так вот Йованович сказал, что на телеграмму в адрес своей газеты о первой победе на ЧМ-30 над Бразилией он потратил около 5 тысяч динаров. Про вторую победу отчёт был поскромнее — экономил для полуфинала. После ЧМ-30 деньги закончились. Следующий транш он получил от газеты уже в Рио-де-Жанейро.

Рио была конечная точка их странствий по Южной Америке.

Вот фото журналиста Боры Йовановича, сделанное 8 августа в бразильском городе Сантусе:

Его же рукой сделана дарственная надпись для вратаря Милована Якшича.

А вот и югославская делегация на фоне пальмы:

Следующее фото сделано где-то в окрестностях Рио, у живописного водопада:

Знаете ли вы истинную причину разгрома югославской сборной в полуфинале ЧМ-30?

Как вспоминали сами сербы, основной проблемой у них было питание, пятиразовое. Нет, не как в анекдоте — в пн, вт, ср, чт и в пятницу. Пятиразовое каждый день. До чего же всё было вкусно и в изобилии. Не было никаких сил отказаться от сытных блюд.

Перед полуфиналом 11 игроков взвесились. И оказалось, что те же 11 футболистов по прибытию в Монтевидео весили суммарно на 140 кг меньше. Вот это аппетит у команды!

Вот фото сербов за трапезой. Обилие бутылок на столе поражает:

Наверное, это всё-таки уже после полуфинала.

Если серьёзно — выиграть у уругвайцев на их поле в полуфинале вряд ли бы им кто дал. Ну, так и не дали. Бразильский реф Жильберту де Альмейда Регу вроде как и засчитал югам их второй гол — даже на табло уже было показано 2:0. Но французский лайнсмен Жорж Балвей решил, что был офсайд. Гол отменили.

Потом полицейский «незаметно» для арбитра удобно отпасовал вышедший то ли в аут, то ли за лицевую мяч обратно в поле, и уругвайцы забили. Потом метровый офсайд «не заметил» ни реф, ни лайнсмен (теперь боливийский лайнсмен). Югославы только под уговоры своих лидеров вообще вышли играть на второй тайм — многие, видя, что арбитр явно ангажирован, не хотели выходить на поле.

А полицейскому, пнувшему ушедший мяч назад в поле, прилично досталось тогда от капитана команды Ивковича. Доктор медицины Ивкович тряс бедолагу за горло взаправду, еле отбили. Хотели даже арестовать игрока, но скандал уладили.

Бразильский реф, а по совместительству ещё и член технической комиссии сборной Бразилии на турнире, отомстил югославам за поражение своей сборной в матче группового этапа.

***

Самая больная тема для сербов — окончательное распределение команд по местам по итогам ЧМ-30.

Сербские историки твёрдо уверены в том, что их команда заняла 3-е место на первом чемпионате мира.

Делегации и Югославии, и США оставались в Монтевидео до завершения турнира, присутствовали на финальном матче.

Так вот по воспоминаниям вратаря Якшича и других — после финала на Башне над Сентенарио подняли флаг Уругвая, ниже был флаг Аргентины с одной стороны, и флаг Югославии с другой. Это по воспоминаниям сербов.

Смотрите фото этой самой Башни с флагом Уругвая:

Никаких других флагов не видно, в небе два самолета.

Плюс, югославские футболисты присутствовали на банкете после финала — там были уругвайские и аргентинские футболисты. Американцев там не было. Ну, хотя бы фото хоть одно с того банкета. Банкетов было много, всяких.

Другой довод сербских спецов — мы третьи, потому что проиграли будущим чемпионам.

Знаете ли вы, что в феврале 1932 г. из Амстердама, где базировалась ФИФА, в адрес Югославского футбольного союза (ЮФС) пришла посылка. В той посылке были серебряные медали для 12 югославских футболистов. Прилагался список этих футболистов (всех, кто играл на турнире). На реверсе внутри лаврового венка было место для гравировки имен игроков.

Футболисты, находившиеся в Белграде, могли получить свою медаль, придя лично в офис союза. Иногородним медали были высланы по почте. Об этом было напечатано в официальном издании ЮФС 18 февраля 1932 года.

На фото из сербской газеты 1932 г. медаль есть, но качество совсем никакое. По внешнему виду — это такие же медали, которые были вручены аргентинским игрокам и тренерам.

Насколько я помню, американцы (некоторые игроки) получили после ЧМ-30 бронзовые медали такого же формата.

Хотя намного позже ФИФА официально поставила США на 3-е место по разнице мячей.

С медалями тоже не всё однозначно. Ни одного цветного фото, чтобы можно было провести хотя бы начальную экспертизу. Специалист Института нумизматики Уругвая Н.Сантерини заинтересовался серебрянными медалями для игроков Югославии. Но для любой экспертизы даже фото мало, нужно видеть это своими глазами. А вот с этим, скорее всего, будут большие проблемы.

Не видел эти медали своими глазами и мой сербский коллега Небойша Яковльевич. Но он общался с членами семей игроков, говорили и про медали.

Серебряная медаль ЧМ-30 Гильермо Стабиле (Аргентина):

Так выглядела медаль для югославских футболистов в посылке от февраля 1932 года:

Один недобросовестный журналист попросил на время такую медаль у сына Момчило Джокича, якобы для выставки или что-то такого. И не вернул.

Увидеть в хорошем качестве эти медали теперь вряд ли удастся, члены семей игроков берегут эти реликвии от посторонних глаз.

В качестве обложки данной статьи приведено достаточно редкое фото делегации Югославии на трапе какого-то судна. Вполне вероятно, что и на Флориде.