Розанов — о борьбе с онкологией: «Либо помру, либо буду работать»

Известный российский комментатор Юрий Розанов рассказал о своей борьбе с раком. Диагноз 59-летнему журналисту был поставлен полтора года назад.

Не думаю ни про какую пенсию, вы что! Либо помру, либо буду работать. Про так называемый заслуженный отдых даже мыслей нет. Хочу трудиться дальше!

Сначала считал, что с моим диагнозом год — подарок Божий. Однако мало, хочется еще. И анализы улучшаются. Если так, может, впервые за 25 лет выпью на Новый год нормального шампанского, хоть оно и уступает безалкогольному. Я и в минувшем декабре хотел пригубить в знак того, что почти поправился. После лечения становилось лучше, лучше, лучше… Посчитал себя близким к выздоровлению. Но 26-го числа пришли результаты МРТ, доктор попросил срочно приехать. «У вас, — говорит, — десять новых образований». Делаю томографию: легкие куда ни шло, но добавился надпочечник, и все двинулось в голову.

Дико благодарен докторам, не потерявшим присутствия духа: «Ваши образования пока маленькие, с ними можно бороться». — «У меня уже было „химий“ штук двадцать». — «И еще будет двадцать. Это жизнь, борьба».

Настроил себя, что делать. В конце мая были очередные КТ и МРТ. 4 июня закончилась одна «химия», 17-го начинается другая. Я полностью в этом кругу и, конечно, опасался, потому что улучшения не наступало. Каждое следующее обследование хуже предыдущего. Теперь услышал: последняя КТ — с улучшениями. Легче на душе, хотя основной-то очаг в голове сейчас. Кибернож, вирутозная работа, шесть часов в течение двух дней лежишь в темноте… Но жена, вижу, счастливая оттого, что появился небольшой позитив.

О болезни узнал в январе 2019-го. Повезло пройти первый курс лечения в Корее, там и поставили в окончательный диагноз: онкология в легком и метастазы в голове. С тех пор бьюсь: химия, радиология.

Химиотерапий было много. Шесть «химий» — базовый цикл. Затем перешли к «иммунке» — дорогому облучению, сильно действующему на организм. Когда полгода назад наступило ухудшение, приняли решение с этим делом завязать. Кореец так и говорил: «Гамма-нож, кибернож — все это, не исключено, понадобится через годик». Как в воду смотрел.
Конечно, состояние после «химии» приятным не назовешь. Сама процедура — обычная капельница. Катетер, баночка с лекарством, которое должно убить болезнь. Но после цикла трехнедельный перерыв. Ноги подкашиваются, водит вправо-влево, пропадает аппетит. Закономерные последствия.

Опять же, кибернож. Лечит меня им в онкоцентре на Каширке чудесный молодой мужик Смольников Станислав Викторович. Воплощение оптимизма. До уровня Кости Генича в этом вопросе тяжело дотянуться, но тоже распространяет улыбку Джека Николсона, как я ее называю. Все его отделение — молодые ребята лет по 25, приветливые, внимательные. Мы часто ругаем докторов, которым сейчас хотим заслуженных медалей понавешать за борьбу с вирусом, но вот то, с чем столкнулся сам. Соответствуют, геройствуют, делают важное и доброе дело.