Эльдар Бабаев

Роман Бабаев: «Мы не подавали заявку на финал Лиги Европы из-за вопроса с вместимостью стадиона, претендуем только на Суперкубок УЕФА»

Генеральный директор ЦСКА Роман Бабаев опроверг слова министра спорта РФ и президента РФС Виталия Мутко, что клуб подал заявку на проведение на своем стадионе финала Лиги Европы.

«Произошло какое-то недоразумение, мы не подавали заявку на финал Лиги Европы из-за вопроса с вместимостью стадиона. Мы претендуем на Суперкубок УЕФА.

Мы благодарны РФС, что они нас поддерживают, мы обратились к УЕФА, но пока никакой конкретики нет – ни в каком году мы можем провести, ни когда будет решение», – сказал Бабаев.

Гранеро часть 1
Испанский тренер по физподготовке сборной России и ЦСКА поведал о состоянии игроков национальной команды, вспомнил работу с Фабио Капелло, восхитился братьями Березуцкими и рассказал как истязал Широкова.

– Вы пришли в сборную России в феврале 2015 года. Как это было?


– Мы с ЦСКА тренировались в Марбелье. На одной из тренировок ко мне подошел Фабио Капелло: «Ты хочешь работать в сборной»? Я ответил: «С радостью, но мой босс – Леонид Слуцкий, вам нужно разговаривать с ним». Фабио и Леонид встретились один на один, и Слуцкий дал добро: «Паулино, понимаю тебя. Работать в сборной – мечта. Но нужно обговорить все с руководством ЦСКА». В клубе проблем тоже не увидели, сказали, что предложение Капелло положительно не только для меня, но и для репутации в клубе. Предупредили лишь о том, что я лишусь нескольких выходных, потому в клуб из сборной нужно возвращаться мгновенно.

– Перегрузка пугала?

– Нет. Смотрите: я уехал из семьи 23 мая и вернусь в середине лета. Расставание тяжело для меня, для моих друзей, для семьи. Наконец, я вижу маму только четыре дня в году, но она очень рада, что я счастлив в работе. И, уверен, она тоже любит мою работу.

– Ваши жена и дети живут в Москве?

– Да. Два моих хулигана отлично говорят по-русски, ходят в русско-испано-английскую школу и чувствуют себя счастливыми.

– С Фабио в сборной вы проработали недолго. Отставка удивила?

– Сюрпризом точно не стала. Во-первых, атмосфера в команде в последнее время была не лучшей. Во-вторых, я ведь читал газеты, видел программы на ТВ – все говорило о том, что у нас проблемы. В-третьих, есть результат – после поражения от Австрии мы поставили себя в тяжелую ситуацию и могли остаться вообще без Euro. Перемены были ожидаемы.

– У вас есть история о Фабио Капелло?

– Я учился в Мадриде, когда он был тренером «Реала». Университетская практика давала возможность посещать два-три раза занятия клуба. Я любил наблюдать, как Фабио тренирует, как жестко ставит звезд: Шукера, Карлоса, Рауля, Касильяса. Потом я приходил на матчи и понимал, что Капелло – потрясающий тренер.

– Тогда работа с ним казалась мечтой.

– Не мечтой – жизнью. Она удивительна. Разве я, будучи молодым парнем, который больше всего на свете боится летать на самолетах, могу подумать, что буду работать в Саудовской Аравии или буквально жить в российских аэропортах. Наши судьбы удивительны и непредсказуемы.

– Кто бы мог подумать, что вы боитесь летать… А когда началась ваша аэрофобия?

– Мне было 20. У друга в Альмерии случилось несчастье – умер отец. Нужно было срочно приехать. Я впервые в жизни выбрал самолет. И это был ужасный час. Мне не повезло во всем, а особенно с соседкой. Рядом со мной сидела женщина, которая надрывалась как ребенок: «а-а-а, а-а-а». Конечно, страх передался мне. Пик же случился перед заходом на посадку, самолет поворачивал, накренился и в этот момент началась турбулентность. Не помню уже свои ощущение, но первым делам на выходе из аэропорта я подошел к телефону, набрал знакомому в Мадрид и сказал: «Срочно купи обратный билет на поезд, я никуда не полечу».

– Как справляетесь с перелетами сейчас?

– Вжимаюсь в кресло, контролирую пульс, дыхание и сильно боюсь только в первые 10-15 секунд. Это, опять же, жизнь. Глупо отказываться от чего-то из-за страхов.

– В ЦСКА вы пришли уже после ухода Хуанде Рамоса. Как это произошло?

– Хуанде был в отпуске уже два месяца, но ему позвонили из ЦСКА: «У тебя есть хороший испанский тренер по физподготовке»? Рамос назвал меня. Встречу назначили в Стамбуле, где ЦСКА только-только обыграл «Бешикташ». Я не раздумывал, сразу собрался, потому что знал, что меня зовет лучший клуб в России.

– Кто присутствовал на встрече?

– Роман Бабаев и Леонид Слуцкий.

– Слуцкого тогда в Европе никто не знал. Думаю, вы тоже. Какое впечатление он произвел?

– С первого вопроса было понятно, что это очень умный, современный тренер. Он не стал тратить время на рассуждения и спросил прямо и профессионально: «Какой девайс вы используете, чтобы контролировать тренировки?» Хорошо, что в сумке лежал маленький GPS. Я его показал и объяснил, что моя работа строится на постоянных анализах крови, на полном контроле состояния игроков. Эта современная технология использовалась далеко не везде, и я был удивлен, что этот молодой тренер из России сходу спрашивает о таких вещах. Мы подписали контракт на полгода, позже он был продлен.

– Вы подружились в России с Валерием Карпиным?

– Хорошо знал его по выступлениям в Испании. Например, когда я работал в «Малаге» – он играл в «Сельте». Но мы познакомились действительно уже в Москве, иногда общались. Не скажу, что он помог мне с адаптацией, следил за мной, но нескольких бесед хватило для понимания, что Валера – хороший, умный специалист. К сожалению, ему не везло в последнее время в «спартаке» и «Мальорке». Это судьба тренера – если ты проиграл три матча, то все – ты едешь домой. Если раньше тренеров часто увольняли в Испании, то сейчас везде, даже в консервативной Англии. Кто мог подумать, что Мартинеса уберут из «Эвертона», а Моуринью столкнется с проблемами в «Челси»?

– У другого тренера «спартака», Унаи Эмери, были проблемы с российскими игроками. Испытывали ли вы что-то подобное в первое время?

– Не знаю, почему у Унаи возникали проблемы. У меня с ЦСКА бед не было. Может быть, иногда я делал ошибки – все мы люди. Но, смотрите, через шесть с половиной лет мы взяли много титулов. И все это благодаря доверию между игроками, докторами, тренерами, директором, президентом. ЦСКА – это правда семья.

– У вас были разногласия со Слуцким по рабочим процессам?

– За 6,5 лет – никогда. Если я говорил, что хочу что-то сделать, то он поддерживал: «Если ты считаешь правильным – делай». Это полное доверие. Я работал с великими испанскими тренерами, но, поверьте мне, Леонид поразил меня именно европейским подходом, пониманием.

– Почти у всех русских тренеров не получилось рубежом. Слуцкий – специалист новой формации. Он подходит для европейским клубам?

– Безусловно. Его методы современны, он очень умен, образован.

– Шесть лет назад Хуанде Рамос посоветовал вас для ЦСКА. Если сегодня большой испанский клуб спросит про Слуцкого, что ответите?

– Если меня спросят из «Реала», готов ли Леонид, я сразу отвечу, что да, готов. Больше – я уверен, что со Слуцким будет успех. Он великолепно разбирается в тактике, стратегии, физиологии, в науке. Но самое главное, как тренер ведет себя вне поля. В больших клубах важно, когда игроки чувствуют себя счастливым, когда у них нет депрессии, когда тренер не ограничивает свободу. Атмосфера в командах Слуцкого потрясающая. Весь день в ЦСКА и сборной слышны «хи-хи», «ха-ха» – игроки вкалывают на сто процентов, и им это нравится. Это заслуга Леонида. Уже сейчас он может работать в любом большом клубе.

– Сейчас Слуцкий известен в Испании?

– Безусловно. Он добивается фантастических результатов в России. ЦСКА, наконец, на равных играл с «Реалом». Причем, именно в тот момент, когда потерял Игоря Акинфеева. Дома сыграли 1:1 – это уже сенсация. В гостях именно у нас были первые два шанса. Думбия уже обыграл Касильяса, но не попал в ворота, потом был момент уже у Мусы. Конечно, такие матчи запоминаются.

– Интересно ваше мнение о Думбия. Сергей Игнашевич говорил, что Сейду почти не тренируется, из-за чего испытывает проблемы.

– Нет. Проблема Сейду в другом – он взрывной игрок. У него совсем иной объем легких, совсем другая выносливость. Он не может тренироваться на сто процентов. Если ему, спринтеру, каждый день вкалывать в общей группе, то он на сто процентов порвет мышцы. У него быстрые волокна.

– Такая же проблема будет у Усэйна Болта, если его мечта сбудется, и он все-таки перейдет в МЮ?

– Именно. Если Болту дать мяч, то он сможет нормально тренироваться и играть лишь 20 минут. Думбия такой же. Если он получит передачу в конкретной ситуации, находясь один на один с защитником, то сможет решить эпизод за счет быстроты, резкости, взрыва. Но, например, он не восстановится, если будет играть каждые три дня по 90 минут. В этом случае мы его убьем. Был показательный пример. На сборах команда делала упражнение – пять раз по километру. Так вот, Сейду чисто физически не может бежать быстрее 4,5 минут на километр, хотя этот норматив выполнит едва ли не любой школьник. Просто у Сейду работают другие мышцы, он иной по строению и структуре. Но он именно тот, кто может делать результат.

– Получается, в том и состоит проблема Думбия в «Роме» и в «Ньюкасле» – тренеры не понимают, как с ним обращаться.

– Может быть! Допустим, во время предсезонки мы очень много бегаем, но Думбия просто не способен это делать в том же ритме, как остальные. Например, если бежим пять раз по километру, он не может выбежать километр из 4:30, потому что после первого же километра «умирает». Его физиология абсолютно иная! Если я скажу Думбия: «Давай, парень, ты должен пробежать четыре раза по километру», то «убью» его тело. Тут нужен особый подход.

– Если Думбия снова вернется в ЦСКА и получит тот самый особый подход, мы опять увидим сильного форварда, а не игрока-тень, который всех разочаровал в Риме и Ньюкасле?

– Не знаю, но уверен, что свою лучшую игру он показывал именно в нашей команде. Мы тоже должны сказать спасибо Сейду за фантастическое выступление. Прошлым летом он приехал и помог нам в тяжелейшей борьбе победить «Спортинг». Но у Думбия, как у многих игроков, есть взлеты и падения. Иногда он прекрасно готов, а порой переживает спад. Влияют и тренировки, и личная жизнь. Сначала у Сейду была герлфренд, потом она стала женой, затем у них появился ребенок… Семья жила то на Мадагаскаре, то в Брюсселе, то в Париже. Иностранцам трудно в Москве, когда близких нет рядом. Они становятся несчастливы – каждый день скучают по детям, ходят мрачные, хмурые.

– Муса вот-вот уедет в Англию. Он совершенно не похож на Думбия, не так ли?

– Да, Муса совсем другой. Думбия много где поиграл – в Японии, в Швейцарии. У него гораздо больше опыта выступлений за пределами родины, чем у Мусы, который, прежде чем попасть в ЦСКА, совсем недолго находился в чемпионате Голландии. Он был совсем молод. Многие считают, игроки должны быть похожи, если они из Африки, но Ахмед и Сейду – из разных стран, Нигерии и Кот-д’Ивуара. Никто же не говорит, что игроки из Германии и Испании одинаковые просто потому, что оба – европейцы.

Муса отличается от Думбия характером. Он более открытый. И более голодный. Ахмед хочет выступать за лучшую команду на Земле и стать чемпионом мира с Нигерией. А мечтает ли Думбия попасть в сильнейшую команду планеты? Я не уверен. У него иной менталитет.

– Кто еще из игроков требовал специального подхода?

– Вагнер Лав. Но не такого, как Думбия. После матчей Вагнер чувствовал себя усталым и меньше тренировался, потому что знал: самое главное – это день игры. Он ненавидел бег и обожал тренировки с мячом. К тому же, Вагнер сильно скучал по семье, как и Марк Гонсалес. Оба – выдающиеся, топ-игроки.

– Гонсалеса журналисты прозвали «стеклянным Марком». Считается, что он едва ли не самый травмируемый футболист на планете.

– Ерунда полная.

– Однако человек из-за травм не играл годами.

– Вспомните: однажды он получил перелом после того, как его ударил другой футболист. Это несчастный случай, здоровье Марка здесь не при чем. Не сам же он бился об стенку, чтобы травму получить – его сломал другой игрок. В другой раз, когда Гонсалес полетел на операцию на бедре в США, у него образовался тромб. Тоже несчастье. Да, Марк провел не так много матчей за ЦСКА, но блистал в тех играх, когда выходил на поле. Вспомните невероятный гол «Севилье», который помог нам выйти в четвертьфинал Лиги чемпионов, или его важный мяч в ворота»Рубина» в Казани, или победу над «Зенитом» в Санкт-Петербурге. Он был отважным и агрессивным игроком.

– В чем отличия между подготовкой клуба к сезону и сборной к крупному турниру?

– Их много. Например, зимний перерыв в РФПЛ – 3,5 месяца. А в сборной у нас только 20 дней от последнего тура чемпионата до игры с Англией. Разница и в длительности отдыха, и в периоде подводки к турниру, и в состоянии игроков, которых нужно приводить в форму за короткий срок. Сейчас мы тестируем футболистов, определяем их состояние и индивидуально подводим их к матчу 11 июня с Англией. Каждый шаг научно обоснован.

– Есть ли игроки, кто приехал в плохой физической форме?

– В плохой – нет. На есть загруженность после тяжелого сезона. Если объяснять доступно, то после каждого матча показатель железа в крови идет вниз, гемоглобин падает, иммунитет снижается. Мы контролируем десятки показателей и по ним пишем план, чтобы восстановить игроков.

– У футболистов было всего три выходных перед сбором. Не имело ли смысл собрать их сразу и контролировать отдых, учитывая, что в паузе может быть нарушена не только спортивная диета, но и режим?

– Футболисты сборной не идиоты. Никто не будет нарушать режим перед сборами. Конечно, на всякий случай говорим: «Не увлекайтесь, сохраните форму, потому что в Швейцарии будет очень тяжело». Но, повторю, в сборной нет глупых игроков, которые позволят себе лишнее. При этом, три-четыре дня выходных – идеал для кратковременного отдыха.

– На сборе в Бад-Рагаце футболистам действительно тяжело. От футболистов мы уже слышали, что один игрок не может встать с кровати, другой – с трудом дышит, третий – не способен дойти до термальных источников, потому что нет сил.

– Мы тренируемся много и хорошо, чтобы быть в топ-форме на Euro и противостоять Англии, Словакии, Уэльсу. Но требование от футболистов отдачи не сопряжено с убийством и мучениями. Тренерский штаб использует GPS, чтобы следить за тем, каковы показатели в спринте, на дистанции, сколько игрок пробежал на скорости выше 21 км/ч или 23 км/ч, мы выявляем максимальный пульс на разных отрезках и разных моделях тренировки. Это позволяет корректировать состояние.

– Кстати, о пульсе. Биатлонный тренер Вольфганг Пихлер так говорил об опыте работы в сборной России: «Магдалена Форсберг и Хелена Йонссен (его бывшие подопечные в сборной Швеции) ломали себя на тренировках на пульсе 200, а в гонках разгоняли сердце до 215. Это было чудом, которое позволяло брать золото Олимпиад, чемпионатов мира. Русские девушки в таком ритме работать отказывались».

– В футболе другая специфика. Во время игры футболист действует на 86-87 процентах от максимального пульса. Поэтому, если на занятиях кто-то работает на показателях меньше 85 процентов, то это уже растренированность и простая потеря времени. Мы следим за такими вещами и доносим до игроков любые отклонения.

– Есть и обратное мнение. Рето Бургермайстер, готовивший Александра Легкова к Олимпиаде в Сочи убеждал, что русские не способны сбрасывать нагрузки, когда это нужно.

– Футболистам не дают выйти и за нижний лимит. Например, на утренней субботней тренировке мы получили данные параметра, который говорит в том числе о риске мышечных травм. У трех игроков были отклонения от нормальных показателей, после чего тренерский и медицинский штаб настояли на уменьшении нагрузок для конкретных людей. Для таких случаев есть главное правило: недотренированность лучше перетренированности.

– Вы получаете информацию из других команд РФПЛ?

– У нас есть все данные, есть большой опыт.

– Возникает ли конфликт интересов, если вам, тренеру не только сборной, но и ЦСКА, нужно получить информацию из «Зенита» о Дзюбе?

– Конфликта нет. Да и все нужные данные мы и так можем получать после одной-двух тренировок на сборе. Уверяю вас: проблем с физическим состоянием игроков не будет.