Эду покинул пост спортивного директора «Арсенала»
2
Альфонсо Дэвис предпочитает перейти в «Барселону», а не в «Реал»
Бывший полузащитник «Спартака» Александр Мостовой объяснил, почему не получает тренерскую лицензию. А также высказался о тренерской политике красно-белых.
Есть ли у меня желание получить тренерскую лицензию? Желание есть, но почему-то никто не зовет. Ну, кто-нибудь бы позвонил, сказал: «Александр, вы не хотели бы [попробовать], давайте приезжайте, мы поможем — как и чего». Понимаете, я свой момент упустил, когда в Испании жил много лет. Мне теперь за 50, так скажу. Люди многие до 50 не доживают, а я должен идти и перед кем-то рассказывать, как я там люблю футбол, как я все понимаю, как все знаю. Это тоже не совсем правильно и корректно. Тем более когда видишь, кто приходит и работает. Думаешь: а смысл тогда [в лицензии]?
Конечно, если кто-то из РФС или из клуба обратился бы, пригласил на курсы, я бы пошел. Но почему-то такого нет, хотя я вернулся в Россию больше 10 лет назад. Один раз какое-то предложение было — и то: «Ну, может быть, да». Ну что ж, жизнь такая. Когда, например, приглашают детей тренировать — я с радостью отзываюсь, мне нравится с ними работать.
Много ли я смотрю футбол? Много. Но анализировать не пытаюсь, потому что все эти [умные] фразы только на бумаге работают. А когда выходишь на поле — нет. Это [теория] все преувеличено сильно.
Приглашали ли меня в тренерский штаб? Нет, в том-то и дело, что никогда не приглашали. Самое противное, что «Спартак» никогда не приглашал. Хотя за это время кого я только не видел в клубе. Но меня никогда даже близко не было.
Я думал о том, что после получения лицензии будет больше предложений. Но тут же смотрю, как люди без лицензии работают, а с лицензиями не могут найти себе команду. Сейчас если посмотреть — сколько в футболе людей без специального образования, причем люди нефутбольные. Но они все там. Кто менеджеры, кто помощники, кто администраторы. Ну или спортивные, генеральные директора — там же лицензия не нужна. И главное — все во всем разбираются.
Эмери, Тедеско, Ваноли, Абаскаль...
Кто то уже заярчил в европах...берёт титулы в топ-5....кому то только предстоит....
А ты ему зачем...?
Эмери, Тедеско, Ваноли, Абаскаль...
Кто то уже заярчил в европах...берёт титулы в топ-5....кому то только предстоит....
А ты ему зачем...?
Эта притча очень ярко описывает Мостового.
Однажды человек шел мимо некоего дома и увидел старушку в кресле-качалке, рядом с ней качался в кресле старичок, читающий газету, а между ними на крыльце лежала собака и скулила, как будто бы от боли. Проходя мимо человек про себя удивился, почему же скулит собака.
На следующий день он снова шел мимо этого дома. Он увидел престарелую пару в креслах-качалках и собаку, лежащую между ними и издающую тот же жалобный звук. Озадаченный человек пообещал себе, что, если и завтра собака будет скулить, он спросит о ней у престарелой пары. На третий день на свою беду он увидел ту же сцену: старушка качалась в кресле, старичок читал газету, а собака на своем месте жалобно скулила. Он больше не мог этого выдержать.
— Извините, мэм, — обратился он к старушке, — что случилось с вашей собакой?
— С ней? — переспросила она. — Она лежит на гвозде.
Смущенный ее ответом человек спросил:
— Если она лежит на гвозде и ей больно, почему она просто не встанет?
Старушка улыбнулась и сказала приветливым, ласковым голосом:
— Значит, голубчик, ей больно настолько, чтобы скулить, но не настолько, чтобы сдвинуться с места.
Эта притча очень ярко описывает Мостового.
Однажды человек шел мимо некоего дома и увидел старушку в кресле-качалке, рядом с ней качался в кресле старичок, читающий газету, а между ними на крыльце лежала собака и скулила, как будто бы от боли. Проходя мимо человек про себя удивился, почему же скулит собака.
На следующий день он снова шел мимо этого дома. Он увидел престарелую пару в креслах-качалках и собаку, лежащую между ними и издающую тот же жалобный звук. Озадаченный человек пообещал себе, что, если и завтра собака будет скулить, он спросит о ней у престарелой пары. На третий день на свою беду он увидел ту же сцену: старушка качалась в кресле, старичок читал газету, а собака на своем месте жалобно скулила. Он больше не мог этого выдержать.
— Извините, мэм, — обратился он к старушке, — что случилось с вашей собакой?
— С ней? — переспросила она. — Она лежит на гвозде.
Смущенный ее ответом человек спросил:
— Если она лежит на гвозде и ей больно, почему она просто не встанет?
Старушка улыбнулась и сказала приветливым, ласковым голосом:
— Значит, голубчик, ей больно настолько, чтобы скулить, но не настолько, чтобы сдвинуться с места.